Тождество бытия и мышления

Важный факт состоит в том, что Т. м. и б. имеет место. Человек как живое существо приспособлен к среде обитания, но он наделен еще и рефлексией, пониманием происходящего, идеальным представлением о мире и о себе, воображаемой картиной мира, в котором человек живет, точнее, «думает, что живет». Чтобы более детально обозначить, о чем идет речь, обратимся к трактату Аристотеля «О душе».

Аристотель различает насильственное, необходимое впечатление вещи при ее чувственном восприятии и свободное представление вещи в воображении. Представления он называет знаками вещей, запомненными ощущениями. Таким образом, внутренний мир, по Аристотелю, это, выражаясь современным языком, знаковая система, код, или информация.

Душа, которая «некоторым образом есть все сущее» это принцип тождества, мышления и бытия, активное сопоставление «мысли и того, о чем она», отождествление впечатлений и представлений, внешнего мира и внутреннего мира, чувственно данного многообразия и знания, закодированного и кода.

Отметим, что в логике Аристотель приоткрывает некий «механизм» отождествления мышления и бытия, выраженный в законе противоречия: «одно и то же в одно и то же время не может быть и не быть присущим одному и тому же в одном и том же отношении».

Этому перлу Аристотеля, который Гегель назвал законом субъективного мышления, мы обязаны, по сути дела, физико-математическим естествознанием и, следовательно, современной техногенной цивилизацией. Попытки доказать, опровергнуть или вообще осмыслить закон противоречия нередко приводили к неожиданным результатам.

Это и Николай Кузанский, который в трактате «Об ученом незнании» отождествлял прямую линию с треугольником и окружностью, предвосхищая неевклидовы геометрии; и Кант, сформулировавший «антиномии чистого разума»; и Бертран Рассел с парадоксами теории множеств; и Гёдель с теоремами о неполноте аксиоматической теории. Строгое следование закону противоречия привело европейскую мысль к многовариантной картине мира.

Вместо предполагавшейся Аристотелем «формы форм», ума, мыслящего себя как универсальный миропорядок вместо предполагавшегося Кантом «трансцендентального субъекта», познающего мир в универсальных априорных формах чувственности; вместо гегелевской философии «абсолютного духа», логика самопознания которого есть всемирная история, а инобытие есть природа, создалась ситуация многих непротиворечивых аксиоматических теорий.

Попытка построения «механической» истории приводит к многовариантности, точно так же, как попытка построения «механической» теории пространства (непротиворечивой аксиоматической теории) к множеству геометрий.

Существование мы предлагаем понять как перенос на иное априорной упорядоченности, культурных определений самого же иного, представленных в живом и разумном. Непрямая, беспричинная связь событий истории, фиксируемая философской генеалогией, возникает в силу нарушения тождества мышления и бытия.

Непосредственная встреча с иным фатальна для души, это необратимое событие, демонстрирующее произвольность и условность идеала, культурной упорядоченности мира, психофизиологической организации живого и разумного. Это естественный отбор и Страшный суд. Откуда же берется тот неминуемый идеал, с которым не желает и не может расстаться душа?

Вспомним, что Ф. Ницше считал боль воспитанным чувством и полагал, что умение держать слово выработано тысячелетиями беспощадного отбора.