Типология культур в перспективе культурологи

Мне хотелось бы предложить здесь некоторые соображения, связанные с тем, откуда, собственно говоря, возникла культурология и как культурология взаимодействует и соотносится с науками о культуре.

Эти две формулировки зачастую выглядят синонимами; на самом деле между культурологией и науками о культуре есть принципиальная разница: культурология одна из наук о культуре. Культурология не может и не должна претендовать на то, чтобы заменить собой или заместить все науки о культуре, а их достаточно много.

Совокупность наук о культуре представлена философией, социологией, экономикой, историей культуры. Есть история политики, история событий, история войн, история дипломатических переговоров, и есть еще история другого объекта культуры, материальной и духовной (при всей сложности их разделения). Духовная культура в своих материальных произведениях выступает объектом исторического анализа.

Культурология же рассматривает все это со своей, специфической точки зрения с точки зрения культуры, и поэтому формирование методологии культурологии процесс достаточно сложный, на наших глазах происходящий болезненно и противоречиво, потому что культурология как наука несет на себе отпечаток и традиции всех уже ранее занимавшихся культурой наук.

По традиции сложилось, что номенклатура наук, особенно в сфере гуманитарного знания в основном строится не только и не столько по методологическим различиям, сколько по объекту исследования (искусствознание, театроведение, киноведение, музыковедение, филология, языкознание, литературоведение и т. д.).

И когда ставится вопрос о различии между науками о культуре, философией, социологией, экономикой культуры и культурологией, речь идет о специфическом методологическом ракурсе, который предполагает, имманентные именно культуре закономерности. В этой сфере есть традиции, которые для развития культурологии играют принципиально важную роль.

Начнем с богословия, поскольку роль культурологии в христианский период европейской истории и играло богословие. Если рассматривать дохристианский период, то, естественно, тут должна выступать на первый план наука наук философия, которая, начиная с Древней Греции, как бы включала в себя все остальные, в дальнейшем самостоятельные науки. Важная линия, которая ведет к формированию культурологии, это линия от филологии.

Дело в том, что на протяжении многих десятилетий, по крайней мере в XIX в., роль культурологии, роль науки о культуре играла филология, коль скоро абрис культуры, историческая память народа заставляли исследовать слой письменных памятников. Филология взяла на себя эту функцию, так как по российской культурной традиции литература всегда была больше, чем литература, и брала на себя функции и философии, и социологии.

Эта традиция закономерна, поэтому филология для культурологии ключевая наука, особенно в нашей стране, потому что здесь культурология сформирована на основе преимущественно филологического и гуманитарного знания.

Филология была эквивалентна культурологии, пока письменность, печатное слово, были единственной формой обмена опытом между поколениями, обмена опытом между людьми в пределах культурно развитой части общества, грамотных людей, читающих, пишущих рукописи, по крайней мере в XIX в. И, собственно говоря, культуроведческое знание развивалось внутри филологии.

Первая филологическая дисциплина, которая вышла за пределы филологии, была семиотика, которая заявила о себе как общая теория знаков и знаковых систем. А общая теория знаковых систем это нечто растущее над филологией, и естественный язык оказывается лишь одной (пусть самой важной) из знаковых систем.

Обсуждая терминологию, отметим, что «культурология» и «культуроведение» это термины, которые возникли в нашей традиции. Некоторые критики культурологии ссылаются на то, что в других языках этих терминов и понятий нет, как нет и такой науки.

Оно есть в немецком языке, в немецкой традиции, где сформировалась немецкая классическая философия, на которой выросло здание марксизма, и все то, что связано с тем глобальным, гегелевским развитием философской мысли, в рамках которой, естественно, культурология занимала определенное место, хотя и в пределах именно философского знания, с точки зрения философии.

В свете современной университетской практики и в Соединенных Штатах Америки и в Великобритании речь идет о самостоятельной дисциплине, имеющей свои отделения, свои факультеты в высших учебных заведениях, и дисциплине достаточно энергично развивающейся.

В сфере cultural studies, культурологии англосаксонского и американского варианта, где собственно культурология как самостоятельная, методологически самостоятельная, наука развилась, есть две школы. И обе возникли в пятидесятые годы ХХ в.

Школа английская развилась, преимущественно исходя из понимания того, что существует не только культура в высоком смысле этого слова, не только вертикальная культура, которая лежала в основе филологического знания (особенно в нашей стране), но и культура «некультурных» слоев населения, которые не разделяют убеждений читающей или пишущей публики.

Именно эта культура в первую очередь и требует специального изучения. Поэтому возникла культурология как новая дисциплина для изучения культурных традиций и обычаев рабочего класса в предместьях городов Великобритании. В еще более сильной форме этот крен в сторону неофициальной, невертикальной культуры, неэлитарной культуры был в Соединенных Штатах Америки, по понятным причинам.

И этот постепенный разворот был описан в американской, преимущественно социологической традиции. Поэтому если немецкая традиция была преимущественно философской, то американская традиция была преимущественно социологической, а российская преимущественно филологической и гуманитарной, и таковой и остается.

На самом деле первые люди, которые заявили о себе как культурологи, это люди, объединившиеся впоследствии на философском факультете вследствие стечения обстоятельств, это Вяч.Вс. Иванов, В.Н. Топоров и многие другие.

Это были люди, воспитанные в классической гуманитарной традиции. Хотя здесь тоже можно выделить две линии: скорее филологическую, идущую от М.М. Бахтина, и скорее историческую, представителем которой был А.Я. Гуревич.

Речь идет о культуре, которую я и мои коллеги предпочитают называть либо аудиовизуальной, либо экранной, основанной на зрении и на слухе. Этот тип культуры и породил сначала кинематограф, потом телевидение и на современном этапе Интернет.

Естественно, что экранная культура не ликвидировала книжную культуру. Экранная культура вобрала в себя книжную культуру, и сегодня книги читаются в Интернете, хотя и с трудом. На экране монитора они воспринимаются чаще как текст, нежели как книга, с которой приходится иметь дело на протяжении многих лет в начальной школе, в средней школе, в университете и т. д.

Именно стремительное развитие массовой культуры, переход от вертикальной структуры культуры, европоцентристской структуры культуры к горизонтальной многокультурности привели к тому, что культурология стала восприниматься как самостоятельная система знаний, имеющая свои методологические основы и свои традиции.

Историческая традиция была наиболее сильно представлена в послевоенной Франции, когда сформировалась так называемая школа «Анналов», превратившая историю из науки о фактах в науку о нравах, обычаях, традициях повседневной жизни людей, которая занимала значительно большее место в реальной жизни, нежели жизнь высокопоставленных особ, крупных политических деятелей и крупных исторических событий.

Таким образом, все три линии в культурологии существуют как три крупных подразделения, зачастую конфликтующих друг с другом и борющихся друг с другом. Но для всех трех гуманитарной, социологической и исторической традиций характерно то, что и история поворачивается от своих традиционных методов исследования в сторону культурологических, что гуманитарная традиция поворачивается от логоцентристской концепции, связанной с филологией, в сторону опять же культурологических методов исследования, и социология в значительной своей части (образ жизни, качество жизни и т. д.), по сути дела, становится культурологией. Процесс этот еще не завершен.

И вот эти три фундаментальные составные части, три традиции научных традиций, продолжают сосуществовать в современной культурологии, в том числе и у нас. Наряду с этим существует так называемая прикладная культурология. Прикладная культурология это культурологический взгляд на отдельные профессиональные сферы человеческой деятельности.

Существует анализ культуры с точки зрения экономики, называется экономика культуры; существует анализ экономики с точки зрения культуры, что и должно, возможно, называться культурологией экономики, так как есть уже принятый профессиональный термин, обозначающий предметную область, экономическая культура. Существует юридическая культура. Существует взгляд и анализ юридической практики с позиции культурологии.

Существует взгляд и анализ с точки зрения культурологии религии, который есть ответ на богословские традиции в развитии культурологии. И здесь есть противоречие, которое неразрешимо в до-гуманистическом взгляде на научное знание.

Любой верующий человек, прежде чем обратиться к богословию, скажет однозначно, что культура – это составная часть религии. И он будет со своей позиции, со своей колокольни, безусловно, прав.

Что есть культуры, которые предполагают наличие многих этносов со своими традициями, есть культура и есть культуры во множественном числе, несмотря на то, что у нас термин «культура» во множественном числе не привился, потому что наш человек во многом традиционный, средневековый. И внутри этого существует религия, которая есть один из разделов культурологии религиоведение.

Эти люди между собой договориться не могут, как не могут договориться мусульмане, иудеи и христиане, и даже православные и католики. Потому что каждый из них стоит на позиции правильности своего взгляда на мир. Люди эти могут примириться друг с другом, то есть сказать: да, у тебя свой взгляд, не совпадающий с моим, а у меня свой взгляд, не совпадающий с твоим.

К сожалению, в реальной практике (и в практике исторической и политической современного мира, и в практике научной) такого рода диалоги вещь достаточно сложная. Дискуссионной также является проблема взаимодействия культуры и искусства. Их раздельное существование в официальных документах и публицистике как бы предполагает, что искусство не часть культуры.

У нас говорят и пишут «литература и искусство», как будто художественная литература не вид художественного творчества. У меня на этот счет есть своя точка зрения, заключающаяся в том, что культура по своей природе консервативна. Культура есть совокупность обычаев, традиций и привычек, объединяющих социум.

Поэтому культура (в главном и основном) дает возможность обществу не распасться, не развалиться, а людям, которые живут в этом обществе, говорить на каком-то общем языке (в широком семиотическом смысле этого термина), основываться на каких-то общих принципах.

В искусстве поэтому, имеет полное право на существование провокация, эксперимент, авангардистский поиск. Искусство это в известной мере та часть культуры, которая ориентирована на изменения. Но это тема особого разговора.